И отдельно про чудо. Кто-то скажет - это не чудо, это стечение обстоятельств.
Не буду возражать. Но позвольте считать это маленьким чудом, поскольку одно дело рассказывать, другое дело видеть. Очевидцев такое сильно бьёт по мозгам, иначе как чудом я объяснить себе это не могу.
Когда мама приходит с работы, в тёмном коридоре начинается что-то типа конца света – все трое собак бросаются на дверь, на маму, двери выносят, вешалки опрокидывают, в общем радостная истерика. В одном из таких замесов Зиновий попал под Блэкмора. Блэк – огромный телёнок, Зиновий запросто может поместиться у Блэкмора в пасти. В общем зашиб Блэк Зиновия. Что случилось – не знаем, Зиновий только коротко взвизгнул, выбрался из этого клубка и попытался запрыгнуть на кровать. Не получилось. Упал. Ещё раз прыгнул. Упал. Кое-как встал, но видно - шагу не может ступить.
Зиновий начал умирать. На кровать запрыгнуть не может, не может даже лежать, только стоит и трясётся, уставившись в одну точку. Стоит и трясётся два дня в своём плохом углу. Есть у Зиновия такое место, мы зовём его плохой угол. Зяма становится туда, когда ему плохо или он чем-то недоволен. Стоит там и просит его не трогать. А самое главное – не жрёт. Когда собака не жрёт – дело худо, а уж Зиновий, который вечно везде ворует еду, и вдруг на еду не может смотреть – это финиш. Скво лежит на полу, рыдает, пытается дать ему хотя бы воды. Зиновий даже не пьёт. Ни из плошки, ни с пальца. И явные проблемы с вестибюлем – не может лежать, видимо, кружится голова. Всё к тому, что это тяжёлое сотрясение мозга или черепно-мозговая травма. Маленькой собачке много не надо.
Смотреть, как из Зиновия уходит жизнь, было невыносимо. Позвонил в ветеринарку. Врачи попросили посмотреть зрачки и подтвердили мои опасения – скорее всего закрытая ЧМТ. Спросил, что делать. Врачи говорят – надо ехать в район, там есть томографы. Позвонил в район, спросил, сколько стоит обследование. Назвали такую цифру, что я просто на жопу сел. В Бурденко МРТ человека в полтора раза дешевле, чем КТ собаки в нашем Кислодрищенске. Денег нет не то что на КТ, но даже на такси до района. В общем атас. Зиновий стоит, трясётся и умирает. Жена вся в истерике, лежит на полу рядом с Зиновием, всё пытается его напоить. Зиновий не пьёт. И так двое суток.
У меня тоже самое лучезарное настроение. Что делать, не знаю.
А у меня между тем было назначено соборование и причастие, ещё до беды с Зиновием. Я сидел и готовился. Пришёл день, утром приехал священник. Помолились, пособоровались, причастились. Я рассказываю бате историю Зиновия, говорю —
— Бать, благослови помазать Зиновия соборным маслом. Умирает пёс, на лечение нет денег.
И смотрю на него вопросительно. Думаю, щас начнётся привычная православная пурга про нечистых животных, про святыньки, которые нельзя давать псам, про Божий дар и электрочасы...
Батя ведёт себя неожиданно. Подходит к Зиновию, нежно гладит, крестит и говорит —
— А что? Испокон веку в наших деревнях мазали скотину лампадным маслом. Ветеринаров же не было?
Камень с души. Батю расцеловали, проводили. Ясен пень, я весь в масле после соборования, отовсюду с меня масло капает. Поднял к себе Зиновия. Ни на что особо не рассчитывал, в Зиновии уже почти не было жизни. Дал ему руку понюхать. Зиновий принюхался, заинтересовался, стал лизать масло с руки. Вылизал мне все руки, я подставил ему лоб. Вылизал лоб.
Зиновий вылизал всё соборное масло, он шлифовал меня минут сорок. Потом сел рядом со мной, немного подумал, сам спрыгнул с кровати и побежал жрать на кухню. Больше не трясся, долго пил, потом попросился гулять. Здоровая собачка, всё как ни бывало.
Позвонил в ветеринарку, рассказал всё ребятам. Врачи говорят —
– Так быть не может.
Может, ребята, может.
